Октябрь 1811 года вошел в историю нашей страны открытием Императорского лицея в Царском Селе. Это был первый лицей в России. Целью этого учебного заведения было «образование юношества, особенно предназначенного к важным частям службы государственной». Лицеем назвал новую школу автор ее проекта М. М. Сперанский, советник императора Александра I в первую половину его царствования. Это время, когда государь находился под влиянием просветительских идей, время проектов преобразований, надежд и ожиданий, Пушкин назвал «дней Александровых прекрасное начало». Царскосельский лицей стал детищем этого прекрасного времени. По мысли Сперанского, работавшего в ту пору над планами преобразования Российского государства, новой школе надлежало подготовить молодых людей к осуществлению этих планов и работе в преобразованной реформами России. Сперанский считал, что выпускники Лицея должны обладать широтой знаний, умением мыслить, любить Россию и трудиться для ее блага. По словам историка Военского, «Лицей утверждался со светлыми надеждами создать сословие людей государственных, долженствующих вести Россию по пути просвещения и общей пользы».

Программа обучения, разработанная М. М. Сперанским позволяла двенадцатилетним мальчикам, поступившим в Лицей, за шесть лет получить образование, приравненное к университетскому. Однако в лицейском образовании не было специализации. Воспитанников знакомили со всеми важнейшими отраслями человеческого знания. Одна из задач лицейского образования — развить индивидуальные способности ученика. «Склонности и познания, здесь приобретенные, решат, какой путь потом избрать оно (юношество) должно к ознаменованию себя истинными сынами отечества». Случилось так что первым прославил Лицей не государственный деятель, а поэт. Лицей стал колыбелью пушкинской поэзии вошел в творчество поэта вместе с первыми стихами. До конца своих дней Пушкин воспевал школу, его воспитавшую, а стихотворение «19 октября» (1825 года) стало настоящим гимном Лицею. Все воспитанники последующих поколений считали своим долгом знать это стихотворение наизусть.

Со стороны Садовой улицы открывается один из самых красивых видов Царского Села — на дворцовую церковь с куполами, стройную арку с тремя пролетами и Великокняжеский флигель Екатерининского дворца. Возведенный в конце XVIII века И. В. Нееловым, флигель в 1811 году был передан Министерству народного просвещения для размещения в нем Лицея. Архитектор В. П. Стасов перестроил здание и приспособил его для нужд учебного заведения. По воспоминаниям Ивана Пущина, здесь «были соединены все удобства домашнего быта с требованиями общественного учебного заведения». В нижнем этаже помещалось хозяйственное управление, во втором — столовая, больница с аптекой. В третьем — рекреационная зала, классы, физический кабинет, комната для газет и журналов и библиотека.

В 1843 году Лицей из Царского Села был переведен в Петербург. Здание перестроили и в течение столетия использовали как жилой дом. В 1899 году на здании была установлена мемориальная доска: «Здесь воспитывался Александр Сергеевич Пушкин. 1811—1817». Вторая доска, появившаяся на фасаде в 1912 году, свидетельствовала: «В сем здании с 1811 по 1843 год находился Императорский лицей». Мемориальный музей-лицей был открыт в 1949 году и первоначально занимал лишь часть здания. В последующие годы были восстановлены его историческая планировка и архитектурно-декоративное убранство. 6 июня 1974 года, в день рождения поэта, Лицей предстал перед посетителями таким, каким он был в пушкинское время.

Среди возрожденных помещений — Большой зал. Названный в документах Стасова гимнастическим, или рекреационным, он предназначался для свободного времяпрепровождения. Зал был необыкновенно красив: светлый, просторный, с большими окнами, в простенках — зеркала в золоченых рамах. Стены, расписанные под розовый мрамор, и потолок украшены живописью. В этом зале происходили все важнейшие события в жизни учебного заведения. Самое первое торжество — открытие Лицея 19 октября 1811 года. В этот день учебному заведению была вручена Высочайше дарованная грамота, содержащая Устав Лицея. Сегодня Грамота занимает свое историческое место в Большом зале. В день открытия здесь впервые прозвучали имена тридцати воспитанников первого курса, представленных государю. Пройдет три года, и эти же имена прозвучат в зале вновь — на переводном экзамене при переходе воспитанников на окончательный курс. Одному из воспитанников этот экзамен принесет первую славу. 8 января 1815 года на экзамене по российской словесности Александр Пушкин прочел перед присутствующим на нем патриархом русской поэзии Г. Р. Державиным свое стихотворение «Воспоминания в Царском Селе». Державин был в восхищении. Он назвал юного поэта своим преемником. Волнения этого дня поэт выразит много лет спустя: «Я прочел мои „Воспоминания в Царском Селе", стоя в двух шагах от Державина. Я не в силах описать состояния души моей: когда дошел я до стиха, где упоминаю имя Державина, голос мой отроческий зазвенел, а сердце забилось с упоительным восторгом».

Рядом с залом небольшая комната, именуемая Газетной. Она памятна всем питомцам в связи с событиями Отечественной войны 1812 года. «Жизнь наша лицейская сливается с политическою эпохою народной жизни русской: приготовлялась гроза 1812 года. Эти события сильно отразились на нашем детстве», — вспоминал Иван Пущин. В это тревожное время самым шумным и многолюдным помещением в Лицее становится Газетная, где «при неумолкаемых толках и прениях читались русские и иностранные газеты». В эти дни общение воспитанников с наставниками становится особенно тесным — вместе они следят за ходом военных действий, читают и обсуждают реляции, приказы по армии, воззвания к народу. Впервые для питомцев Лицея по особому зазвучали слова «народ» и «Отечество». Они ощутили себя одной семьей, жили одними мыслями, одними чувствами.

Через всю арку, соединяющую Лицей с Екатерининским дворцом, проходит двусветная галерея, в которой размещалась библиотека. Как в пушкинские времена сегодня здесь стоят шесть больших книжных шкафов под красное дерево. В них более семисот подлинных книг лицейской библиотеки. С изданиями французских просветителей соседствуют произведения английских, немецких авторов, книги по истории, богословию, искусству, описания путешествий, законодательные акты, нравоучительные сочинения. Подборка книг свидетельствует об энциклопедизме лицейского образования. Проявлением заботы Александра I об учениках созданной им школы явилось разрешение пользоваться книгами его юношеской библиотеки в Александровском дворце. В отдельном шкафу стоят сочинения русских поэтов и писателей XVIII — начала XIX века, в том числе В. А. Жуковского. В библиотеке были собраны первые издания почти всех русских авторов того времени.

Лицейским уставом было предписано создать в учебном заведении обстановку при которой воспитанники никогда не были бы праздны. Это удалось осуществить: в Лицее царило уважение к умственному труду умственным занятиям. Какие же умственные занятия могут обойтись без чтения? В годы ученичества о пользе чтения рассуждал А. Илличевский: «Чтение питает душу, образует разум, развивает способности». Позднее, вспоминая о лицейском образовании, М. Корф отметит: «Мы мало учились в классе, но больше в чтении и беседах при непрестанном трении умов». «Чтение — вот лучшее учение», — скажет Пушкин.

Два арочных прохода из Большого зала ведут в две небольшие комнаты, предназначавшиеся для занятий после классов. В этих помещениях у каждого воспитанника была отдельная конторка. Сегодня в одной из комнат в качестве образца стоит конторка красного дерева конца XVIII века. На ней среди автографов лицейских стихотворений Пушкина — «Воспоминания в Царском Селе». Спустя много лет после смерти Г. Р. Державина, разбирая архив поэта, Я. К. Грот найдет в его рукописях этот пушкинский автограф. Грот считал, что по этой рукописи Пушкин читал свое стихотворение на переводном экзамене. В аккуратно переписанном стихотворении есть одно исправление, причем в самой первой строке: «Навис покров угрюмой ночи». Слово ночи исправлено на старославянское «нощи». Однако исправление сделано не Пушкиным; считается, что эту поправку сделал сам Державин.

Из комнат для занятий можно пройти в учебный класс, похожий на университетскую аудиторию. В классе стоят расположенные один выше другого, амфитеатром, шесть полуциркульных столов, за каждым из которых размещалось по пять воспитанников. Кафедра для преподавателя поднята на три ступени. Лицеистов рассаживали в соответствии с успехами в учении: чем ниже успеваемость воспитанника, тем дальше от кафедры он должен был садиться. Определенного места, где сидел Пушкин, установить невозможно: у разных профессоров поэт занимал разные места. Однако на уроках российской словесности и французской риторики Пушкин неизменно был среди первых. «При самом начале он наш поэт, — вспоминал И. Пущин. — Как теперь вижу тот послеобеденный класс, когда, окончив лекцию несколько раньше урочного часа, профессор сказал: „Теперь, господа, будем пробовать перья: опишите мне, пожалуйста, розу стихами". Наши стихи вообще не клеились, а Пушкин мигом прочел два четверостишия, которые всех нас восхитили».

После лекций по физике и математике лицеисты для практических занятий переходили из класса в расположенный рядом физический кабинет. Сегодня в физическом кабинете собраны физические и математические приборы пушкинской поры. Это было время гуманитарных наук, и точные науки подчас вызывали уныние и досаду. «О, Ураньи чадо темное, / О, наука необъятная, / О, премудрость непостижная, / Глубина неизмеримая!..» — писал Алексей Илличевский о математике. Однако нет сомнения, что занятия физикой и математикой расширяли кругозор лицеистов, побуждали к познанию тайн Вселенной. В одном из лицейских писем будущего мореплавателя Федора Матюшкина можно прочесть такие строки: «Если бы возможно было смертному вознестись выше земли и видеть строение натуры, источник Солнцев, какое бы приобрел он себе от сего знание и удовольствие...» Всего через несколько лет научно-технические открытия изменят представления о мире и вызовут огромный интерес к точным наукам. И появятся гениальные пушкинские строки: «О сколько нам открытий чудных / Готовят просвещенья дух, / И опыт, сын ошибок трудных, / И гений, парадоксов друг...»

В начале XIX века владение искусством рисования было обязательным для образованных людей. «Рисовальный учитель» С. Г. Чириков применял академическую систему обучения, уделяя главное внимание рисунку. После приобретения первых навыков воспитанники приступали к копированию античных бюстов, фрагментов гравюр, позднее пробовали свои силы в искусстве портрета. Много внимания преподаватель уделял выбору оригиналов для рисования. По словам И.-В. Гете, знакомство с произведениями искусства следует начинать с совершенных образцов, так как вкус должен формироваться только на избранных предметах искусства.

По степени дарования всех своих учеников «рисовальный учитель» разделил на четыре разряда: «отличные дарования», «хорошие дарования», «великие дарования», «средние дарования». Пушкин был включен Чириковым в первый разряд.

До нас дошло более тридцати рисунков первокурсников, два из которых принадлежат Пушкину. На этих рисунках — античные головы, сельские пейзажи, сцены из библейских времен, изображения цветов, птиц, животных. Часть из них (в копиях) можно увидеть в классе.

Соседнее помещение занимал Певческий класс. Музыка и пение входили в число любимых занятий воспитанников. Обучение инструментальной музыке проводилось в виде частных уроков в свободные от занятий часы. На скрипке играли Вильгельм Кюхельбекер, Михаил Яковлев, Сергей Комовский; Николай Корсаков — на фортепьяно и гитаре. Корсаков и Яковлев пробовали свои силы в композиторском искусстве. Стихи Пушкина были положены на музыку еще в лицейские годы его товарищами и пользовались популярностью не только в Лицее, но и в Царском Селе. С 1816 году лицеисты стали заниматься пением под руководством Л.-В.Теппера де Фергюсона. Музыкант и композитор, он не только учил пению, но сочинял для воспитанников духовные концерты, перелагая с разными вариациями концерты Д. Бортнянского. Нередко в Певческом классе проводились занятия, на которых присутствовали оба курса Лицея — старший и младший. Младший оставил описание класса: «Здесь находится филармоническая зала, и любители музыки часто здесь пленяют пением своим лицеян. Иногда же шумным хором, всем собором граждане воспевают национальные песни их...» Сегодня в классе на старинном фортепьяно лежит издание «Прощальной песни» 1835 года, предпринятое бывшим директором Лицея Е. А. Энгельгардтом. Издание «Прощальной песни» Энгельгардт предпринял в связи с исполнявшимся в 1836 году 25-летием открытия Лицея. Энгельгард разослал экземпляры «Песни» своим прежним питомцам, среди которых был и «государственный преступник» И. И. Пущин. В письме к нему в Сибирь Энгельгардт сожалел, что Пущин не услышит напева лицейской песни. Но старый директор ошибался. Товарищи Пущина по заточению разучили «Песнь» и с помощью жен декабристов Марии Волконской и Камиллы Ивашевой исполнили ее для Пущина.

Через весь четвертый этаж проходит широкий коридор. По обе стороны его — комнаты воспитанников. У каждого лицеиста была отдельная комната. В этом проявлялось уважение к личности воспитанника и забота о его здоровье. Над тридцатью дверями прикреплены черные металлические дощечки с номером комнаты, фамилией и именем ее владельца. Комната Пушкина под № 14 оказалась меньше других: с одной стороны в ней была капитальная стена. Свою узенькую комнату поэт нередко называл «кельей», Лицей — монастырем. Такому восприятию способствовало соседство двух церквей, строго регламентированный уклад лицейской жизни, безвыездное в течение шести лет пребывание в Царском Селе. Но как преобразилась «студенческая келья», когда Пушкин почувствовал себя поэтом! Он признавался товарищам, что стихи видит даже во сне. По ночам, когда все засыпали, вполголоса через перегородку велись беседы с «первым другом» Иваном Пущиным, занимавшим комнату под № 13. Нередко речь шла о взаимоотношениях Пушкина с товарищами, которые не всегда складывались просто. Товарищи недоумевали, почему Пушкин, во многом опередивший их, читавший книги, о которых они не имели представления, помнивший все прочитанное, отнюдь не гордился всем этим и даже не ценил. «Случалось точно удивляться переходам в нем: видишь, бывало, его поглощенным не по летам в думы и чтения, и тут же внезапно оставляет занятия, входит в какой-то припадок бешенства за то, что другой, ни на что лучшее не способный, перебежал его или одним ударом уронил все кегли». Пожалуй, объяснение этому противоречию в поведении юного Пушкина дал в разговоре с Н. В. Гоголем В. А.Жуковский, заметивший, что когда Пушкину было восемнадцать лет, он думал как тридцатилетний человек, что его ум созрел гораздо раньше, чем характер, и это часто поражало его, когда Пушкин был еще в Лицее. Когда товарищи поняли, что Пушкин — поэт; отношение к нему переменилось. «Дай Бог ему успеха — лучи славы его будут отсвечиваться в его товарищах», — напишет Илличевский. Эти слова оказались пророческими.

На втором этаже здания лицея развернута литературная экспозиция. Ее открытие состоялось 25 июня 2010 года, в дни празднования 300-летия Царского Села. Экспозиция служит дополнением к мемориальным помещениям третьего и четвертого этажей и в то же время является самостоятельной. История Лицея не исчерпывается годами обучения воспитанников прославленного первого выпуска. Она насчитывает более ста лет существования и заканчивается после революции, когда Лицей, как «учреждение вредное», был закрыт. Посетители имеют возможность познакомиться со всей историей Лицея, которую принято делить на два периода — царскосельский и петербургский. В Царском Селе учебное заведение существовало с 1811 по 1843 год. 6 ноября 1843 года по указу Николая I оно было переименовано в Императорский Александровский лицей и переведено в Петербург. Два больших раздела экспозиции рассказывают о Царскосельском и Александровском лицее. Третий раздел посвящен истории лицейского здания в Царском Селе и созданию в нем музея.

В просторном светлом зале, посвященном царскосельскому периоду, представлены портреты наставников и питомцев, лицейские реликвии, личные вещи воспитанников, виды Царского Села первой четверти XIX века. Материалы рассказывают, как сложились судьбы лицеистов после окончания учебного заведения. Подлинную славу Лицею принесли его первенцы. Первый выпуск вошел в нашу историю именами А. С. Пушкина, поэтов А. А. Дельвига и В. К. Кюхельбекера, мореплавателя адмирала Ф. Ф. Матюшкина, министра иностранных дел, канцлера А. М.Горчакова, декабриста И. И. Пущина, генералов В. Д. Вольховского и К. К. Данзаса, директора Императорской Публичной библиотеки М. А. Корфа. Рассказывает экспозиция и о судьбах тех, кто пришел в Лицей на смену пушкинскому выпуску. Это писатель-сатирик М. Е. Салтыков-Щедрин, поэты Л. А. Мей, В. Р. Зотов, М. Д. Деларю; ученые Я. К. Грот, К. С. Веселовский, Н. Я. Данилевский; создатель общества социалистов-утопистов Н. В. Петрашевский; министры А. В. Головнин, Д. А. Толстой, Д. Н. Замятнин, М. Х. Рейтерн, Н. К. Гирс.

Значительная часть экспозиции посвящена петербургскому периоду существования Лицея. Александровский Лицей отличало уважение к прошлому, сохранение лучших лицейских традиций. Велика роль учебного заведения в деле увековечения памяти А. С. Пушкина. Лицеисты были инициаторами сооружения первого памятника Пушкину. В стенах Александровского Лицея был создан первый в России Пушкинский музей, открыто Пушкинское лицейское общество. Теме «Пушкин и Александровский Лицей» в экспозиции посвящен отдельный зал. В нем представлены материалы, собранные лицеистами и хранившиеся ранее в Пушкинском музее Александровского Лицея. В центре зала установлена модель памятника А. С. Пушкина работы скульптора А. М. Опекушина, открытого в Москве 6 июня 1880 года. Эта модель принадлежала бывшему лицеисту, министру народного просвещения А. В. Головнину и после его смерти подарена Лицею его сестрами.

В этом же зале по сохранившимся фотографиям воссоздана часть интерьера Пушкинского музея Александровского Лицея. На стене — знаменитая картина И. Е. Репина «Пушкин на лицейском экзамене в Царском Селе 8 января 1815 года». Справа и слева от картины помещены памятные доски с именами воспитанников первого курса. На одной из них — фамилии лицеистов, вышедших в гражданскую службу. Список открывает Александр Горчаков; в этом же списке и Александр Пушкин. На другой доске — фамилии поступивших в военную службу; здесь первым стоит имя Владимира Вольховского. Картина была написана Репиным по заказу членов Пушкинского лицейского общества к 100-летию Лицея, отмечавшемуся 19 октября 1911 года. Приняв лицейский заказ, Репин с увлечением приступил к работе. Художника ознакомили с полным списком участников экзамена, предоставили для работы портреты некоторых из них, сведения о костюмах той эпохи, зале, где происходил экзамен. Для Репина в Александровском Лицее была устроена инсценировка экзамена, в которой приняли участие воспитанники, директор, преподаватели и воспитатели. Во время инсценировки фотограф Карл Булла запечатлел этот интересный и важный для создания картины момент. Сегодня фотография помещена в витрине, стоящей под картиной.

Еще одна реликвия, хранившаяся когда-то в Пушкинском музее-лицее, — папка-футляр, в которой товарищ Пушкина по Лицею М. Л. Яковлев преподнес в дар учебному заведению автограф стихотворения А. С. Пушкина «19 октября» (1825 года). На крышке футляра надпись: «19 октября. Автограф Александра Сергеевича Пушкина. Михайловское 1825 года. От совоспитанника поэта Михаила Лукьяновича Яковлева принесенный в дар Лицею 2 марта 1855 года». Сам автограф хранится в Институте русской литературы РАН (Пушкинский дом).

Продолжает раздел экспозиции об Александровском Лицее зал, повествующий о музее «Лицеана», посвященном истории учебного заведения и его ученикам. Размещался музей в «Каменке», комнате, в которой хранился камень от фундамента здания Царскосельского лицея, перевезенный в Петербург в знак преемственности лучших лицейских традиций и неразрывной связи Царскосельского и Александровского лицея. Также, как сегодня в экспозиции, на стенах «Каменки» висели фотографии курсов, портреты знаменитых выпускников; здесь же хранилась библиотека, состоящая из трудов лицейских питомцев, архивы курсов, лицейские реликвии. В «Каменке» происходил последний обряд прощания выпускников с учебным заведением. Положив на царскосельский камень верный спутник лицейской жизни — курсовой колокольчик, созывавший лицеистов «к молитве и ученью», они разбивали его, и кусочки колокола раздавались всем членам курса на память о курсовом единении, о товарищах, о родной школе. Их оправляли в золото, и они служили как брелоки, каких ни у кого не было. Этот же зал рассказывает о праздновании столетнего юбилея, об участии лицеистов в Первой мировой войне, о последних днях Лицея, о судьбах его питомцев, уехавших после революции за рубеж, и трагических событиях в жизни лицеистов, оставшихся в советской России.

Окна последних залов экспозиции выходят на Знаменскую церковь и лицейский сад. Знаменская церковь — первое каменное строение Царского Села. Здесь хранилась святыня города — древняя родовая икона дома Романовых — образ Знамения Божией Матери. Церковь была приходской, но среди прихожан нередко можно было увидеть и лицеистов.

Лицейский сад сегодня невозможно представить без памятника А. С. Пушкину. Открытие памятника состоялось 15 октября 1900 года. Средства на его создание собирались по подписке, организованной среди жителей Царского Села. Автор памятника академик Р. Р. Бах, житель Царского Села. Скульптор изобразил юного поэта в лицейской форме, незадолго до окончания Лицея, сидящим на чугунной скамье, каких в ту пору было немало в царскосельских парках. Активное участие в постановке памятника принимал поэт И. Анненский. Им были подобраны строки из произведений Пушкина, высеченные на трех сторонах гранитного постамента. Перед открытием Анненский очень волновался. Проснувшись ночью, он подумал, что одну из цитат выбили неточно: вместо «весной при кликах лебединых» написали «весной при криках лебединых». В пятом часу утра он побежал в лицейский сад и убедился, что написали правильно. Когда поэт рассказал об этом знакомым, один из них воскликнул: «Какая разница!». «Разница, — ответил Анненский, — целое столетье!». Искусствовед Э. Ф. Голлербах, присутствовавший при открытии памятника, вспоминал: «В минуту, когда брезент сползал, я задыхался от волнения. Меня обуял такой восторг, как если бы мне показали живого Пушкина». Здесь, у памятника поэту, в феврале 1937 года состоялся митинг трудящихся города, на котором сообщили о присвоении Царскому Селу имени Пушкина. Памятник поэту в лицейском саду стал одним из символов города, носящего его имя.